Лида

В последнее семилетие, в связи свозрождением замка и активным туристическим интересом, статьи и заметки о замке появлялись ежемесячно. Десятки авторов – сотни научных, газетных и журнальных статей, посвященных этому замечательному сооружению ХIУ века. Накопились ошибки, вымыслы и мифы, которые вошли в справочники и энциклопедии. Появились две идентичные статьи О. А. Трусова в “Лідскам летапісце” (2007) и в “Беларускам гістарычнам часопісе” (2008), которые эти ошибки и вымыслы в очередной раз повторяют. Данная работа – попытка ревизии сложившихся представлений.

Как долго строился лидский замок ?

По поводу времени заложения Лидского замка споров почти нет – 1323 год. Если не считать нескольких литовских историков. Разногласия обнаруживаются в определении даты завершения строительства. Специалисты по архитектуре полагают, что замок возвели за три года: “Крепость в Лиде была построена около 1325 г.” (Егоров, 1954, с.24); “Крепость была построена в 1323-1325 гг.” (Чантурия,1986, с.155). Археологи сроки растягивают: “Новы абарончы фарпост прынёманскіх зямель будаваўся каля пяці гадоў” (Ткачоў, 1971, с.14; 1977 с.27); “Розныя пісьмовыя крыніцы сведчаць, што работы вяліся 5-7 гадоў” (Трусаў, 1990, с.10; 2007, с.15; 2008, с.22).

Ни те, ни другие не имеют ни доказательств, ни первоисточников, и те и другие гадают на кофейной гуще. Но специалисты по архитектуре (Чантурия, 1985; Габрусь, 2001) обратили внимание, что замок несет в себе черты и романского стиля и готики.

Кто строил ?

Т. Нарбут высказался однозначно: “Вudowali go rzemieslnicy kijowscy i jency z Wolynia uzuci byli.- Строили его мастеровые киевляне и пленные с Волыни использованы были» (1839, Т.5, Dod. 1, s.2). И.Литвинович (1910) первым эту мысль довел до русских читателей: “Строили Лидский замок киевские мастера и волынские пленные”. Ю.А.Егоров это мнение поддержал: “Крепость в Лиде была построена … под наблюдением киевских мастеров” (1954, с.24). Сторонники южных строителей исходили из того факта, что в 1321-1322 гг. Великий князь литовский, русский и жмойтский Гедимин ходил воевать Волынь и Киев и привел оттуда пленных. В.А.Чантурия (1985, с.63), косвенным образом подтвердил это мнение, отметив, что Лидский замок по своей архитектуре близок к Луцкому замку.

М.А.Ткачев тоже не сомневался: “Няма сумнення, што замак у Лідзе будавалі перш-наперш самі гараджане, а таксама сяляне бліжніх і дальніх ваколіц. … для нарыхтоўкі жвіру, каменню, вапны і цэглы прыцягваліся, трэба думаць, рабочыя рукі з іншых тэрыторый” (1971 , с.17; 1977, с.30) “… замак у Лідзе будаваўся у першую чаргу самімі гараджанамі, а таксама сялянамі навакольных вёсак” (1978, с.33). И категорически возражал против участия киевлян и пленных волынян.

О.А. Трусов склонен руководство стройкой отдать западным мастерам: “Ёсць меркаванні, што ганзейскія майстры прынялі непасрэдны удзел у пабудове Лідскага замка” (1990, с. 10; 2007, с.15). Предпосылкой для “меркаванняу” являются послания Великого князя Гедимина 26 мая 1323 г. к жителям городов Любека, Штральзунда, Бремена, Магдебурга, Кельна, Ростока, Грейфсвальда, Штеттина и Готланда с приглашениями на работу. Откликнулись ли мастера и каменотесы на приглашения доподлинно неизвестно.

Строители безусловно были пленными – объмы работ таковы, что местных жителей никак не хватило бы, и православными – в замке сразу же была обустроена православная каплица (Narbutt T., 1839, Т.5, Dod. 1, s. 2).

О профессиональной подготовке мастеров и строителей Лидского замка вопрос не стоит. Стены, которые простояли 685 лет, говорят сами за себя. Тем не менее, однажды было озвучено подозрение: “Магчыма, што у 14 ст. яшчэ не ўмелі разбіваць на мясцовасці дакладна, геаметрычна акрэслены план будучага замка”. Т.В. Габрусь тоже не удержалась: замок “мусіў быць квадратным, але з-за вельмі значных памераў і недасканаласці будаўнічых прыладаў і прыемаў, атрымаўся больш падобным да трапецыі” ( 2001, с.93). В те времена, да и в последующие века тоже, когда не было сборных строительных конструкций, к прямым углам и не стремились – в Лиде до сегодняшнего дня стоят здания, построенные в начале 20 ст., с углами до 120 градусов.

Искусственный песчаный холм, песчаный остров или песчаная дюна ?

20 декабря 1837 года лидский городничий полковник Стугин в рапорте гродненскому губернатору Доппельмайеру высказал предположение, которое продержалось до сегодняшних дней: “… покорнейше Честь Имею донести что въ Городе Лидъ есть древнеъ Каменное укрепленiе называемое Замокъ коего описанiе въ дълахъ Городового комитета почерпнутое изъ Существующихъ преданiй Слъдующеъ: якобы сiе Каменное укрепленiе имъеть быть построенное Великимъ Княземъ Литовскимъ Гедиминомъ около 1323 года на вознесенной Нарочно Насыпанной горе…».

А.Киркор, который написал «Литовское и Белорусское полесье» для многотомной «Живописной России», повторил предположение полковника: Лидский замок стоит «на насыпной горе до 4 сажен вышиною» (1882, с.169). Ю.А. Егорову сомневаться не приходилось: «Лидская крепость построена на искусственном холме высотой около 8 метров» (1954, с. 26). Его поддержал В.А.Чантурия, немного снизив высоту: ”Крепость заложена на насыпном холме высотой 5-6 м в окружении рва и водоемов” (1986, с.155).

Соображение полковника Стругина за подписями Ю.Н. Кишика, М.А.Ткачева и О.А.Трусова заколочено намертво в энциклопедии – БелСЭ, БССР-КЭ, ЭЛіМ, АіНБ, ЭГБ: “Замак пастаўлены на насыпным песчаным узгорку”.

Хотя сам М.А.Ткачев (1971, 1977, 1978, 1987) считал, что замок построен на искусственном острове: “Дойліды удала скарысталі рэльеф мясцовасці, узвеўшы замак на штучнай пясчанай выспе (на штучнай выспе, насыпанай з пяску і жвіру (1977, с.27; из песка и глины (1987, с.36) насыпанай на балоцістай нізіне ў сутоцы рэк Лідзеі і Каменкі” (1978, с.28).

О.А. Трусов же вообще был уверен, что замок построен на песчаной дюне: “Доследы паказалі, што замак пабудаваны на невялікай песчанай дзюне, якая пашыраецца на ўсход. На гэтую дзюну будаўнікі замка насыпалі слой жвіру з прымесямі гліны і камянеў таўшчыней ад 2,5 да 5 метраў і больш” (1979). “Для забудовы была абрана невялікая пясчаная выспа (дзюна) ў балоцістай сутоцы дзвюх рэк –Лідзеі і Каменкі. Выспу пераўтварылі ў штучную прамавугольную пляцоўку і месцамі яе дасыпалі жвірам, камянямі, буйной рачной галькай да вышыні 5-6 м” (1990, с. 10) и остался в этой уверенности до сегодняшнего дня (2007, с.15).

В студенческие годы мне пришлось изучать геоморфологию, четвертичную геологию и учение о фациях. Приобретенные знания позволяли думать, что сложившееся мнение ошибочное, но доказательства были теоретическими. Летом 2005 г., когда замковый двор очищался от мусора, и экскаватором утапливали вниз большие глыбы бетона, было вскрыто основание, я увидел типичные флювиогляциальные песчано-гравийные отложения с разнонаправленной перекрестной косой слоистостью. Зарисовав наспех стенку траншеи, я обратился к документации археологических отчетов 1977-1987 гг. и с изумлением обнаружил, что зарисовки сделаны крайне примитивно и для анализа непригодны.

В сентябре – октябре 2007 г. и в мае 2008 г. производственное республиканское унитарное предприятие “Геосервис” по заказу УП “Минскпроект” провело инженерно-геологические изыскания в замке и вокруг него. Выполнены буровые и шурфовочные работы (45 выработок), которые показали, что Лидский замок возведен на борту флювиогляциальной долины, на контакте гляциальных и флювиогляциальных отложений сожского горизонта, западная стена – на гляциальных (ледниковых) глинистых и суглинистых отложениях , остальная часть замка – на надморенных флювиогляциальных (водно-ледниковых) песчано-гравийных отложениях. Основание замка – естественное природное, без всяких подсыпок и “подушек”. В отчетах археологов и разрезах геологов не обнаруживается даже намека на погребенный почвенный горизонт, который в обязательном порядке был бы, если бы строители 14 века производили подсыпку.

Земский исправник Туминский в 1827 г. в рапорте губернатору М.Т.Бобатинскому
почтеннейше доносил, что замок находится «.. на довольно возвышенномъ изъ Земли бугре» и был совершенно прав. Замок построен на сухом хорошо дренируемом междуречьи между долинами рек Каменки и Лидейки, вблизи их слияния. На большей части замкового двора основание песчано-гравийное, что и обеспечило многовековую устойчивость северной, южной и восточной стен. Западная же стена была возведена на глинистом основании, склонном к набуханию и подвижкам, что способствовало разрушению стены. Островное положение замок приобрел в в начале 15 столетия, когда по распоряжению Великого князя Витовта с северной стороны замка был прорыт ров, долина р. Лидейки перегорожена плотиной, и вокруг замка возникло обширное водохранилище.

Сколько валунов, извести и кирпича ушло на строительство Лидского замка?

“Для ўзвядзеня Лідскага замка спатрэбілася каля 23 000 м3 валунов і каля паўтара мілёна штук цэглы, мноства пяску, жвіру і вапны, якая прывозілася з-пад Жырмун” (Ткачев, 1978. с.32). «Всего для сооружения Лидского замка потребовалось около 23 тыс. куб. м валунов, около 1,5 млн. кирпичей, огромное количество извести и песка. Вымощены также были двор и откосы замковой возвышенности» (Ткачев,1987 с.37-38). О.А. Трусов подтверждает эти цифры (1990, с.10; 2007, с.15; 2008, с.22). Журналист С. Баранникова (2000, с.50) не мелочится – количество кирпичей увеличивает до 31 с половиной миллиона.

Давайте посчитаем, задача несложная – для расчетов нужно знать только 4 арифметических действия. Расчитаем для начала объем стен замка. Высота стен 12 м. Толщина стен в нижней части 2 м, в верхней 1,5 м, средняя 1,75. Общая протяженность стен замка: 93,5+ 84+80+83,5 = 341 м. Объем стен замка составляет 341х12х1,75 = 7161 м3.

Юго-западная башня строилась вместе со стеной. Рассчитываем по максимуму: высота 25 м, толщина стен 3 м, длина стен 11.3 х4 =45,2 м. Итого: 25х3х45,2= 3390 м3. Но поскольку две стены башни строились одновременно как стены замка, в расчетах мы должны из этого объема изъять 22.6 х12х1.75 = 474,6 м3. Итого 3390- 474,6= 2915,4 м3.

Северо-восточная башня пристраивалась к стене замка. Также рассчитываем по максимуму: высота 25 м, толщина стен 3м, протяженность 12+12,5+12,3+12,15 =48,95 м. Итого 25х3х48,95 = 3671,25 м3. Опять же изымем стены замка 24.45х12х1.75= 513,45 м3
Итого объем северо-восточной башни 3671,25-513,45 = 3158 м3.

Таким образом, общий объем стен замка и башен при расчетах по максимуму составляет 7161+2915,4 +3158 = 13234,4 м3. На самом деле и того меньше, поскольку высота башен была меньше 25 м, кверху стены сужались, протяженность стен мы брали по внешнему обводу, а не по середине, да и к тому же это общий объем стен, валуны в этом объеме составляют не более 90 %, там же еще известковый раствор и кирпичи. В общем, как ни считай, больше 12 тыс м3 валунов не получается. Даже если весь внутренний двор замка вымостить слоем валунов (6600м2х0,5= 3300 м3), то и тогда едва 16 тысяч м3 набирается.

Теперь посчитаем, что такое 1,5 миллиона кирпичей. Основной размер кирпича 31 х14х7 см. Объём одного кирпича равен 0.003038 м3. Умножаем на 1500 000 штук. Это дает 4 557 м3 или 34 % от объема всех стен, чего и близко нет.

Посчитаем сколько в действительности потребовалось кирпичей на парапет и облицовочный и аркатурный пояса. Объём парапета 341х3 х0.7 =344.7 м3. Из этого объема парапета нужно отнять объем бойниц, это около 25 м3 (три типа бойниц высотой от 60 до 85 см, шириной от 20 до 45 см, толщиной в 70 см, общим числом около 120). На парапет ушло (344.7- 25): 0.003038 = 105 233 кирпича. Объем облицовочного и аркатурного поясов: 341х1.5х0,31= 158.6 м3. На эти пояса потребовалось 158.6: 0.003038= 52205 кирпичей. Предположим, что обе башни на 20 % были сложены из кирпича: (2915+3158)х 0.2 = 1518 м3, получим 1518 м3 : 0,003038 =399 802 кирпича. И при самом максимальном варианте использования кирпичной кладки получаем: 105 233 + 52205 + 399802= 557 240 кирпичей. Расчеты с математической очевидностью доказывают, что на строительство Лидского замка ушло не более 12 тысяч м3 валунов и около 550 тысяч кирпичей.

Была ли отмостка?

После первых небольших шурфовочных работ в замке М.А.Ткачев пришел к выводу, что: “… замкавы двор (дзядзінец) цалкам забрукаваны. Ды не ў адзін, а ў тры ярусы” (1971, с.17).” Забрукаваны таксама ўсе схілы замкавай выспы“ (1977, с.30). Позже он несколько сократил объемы забруковки: “ Замкавы двор забрукаваны. З вуліцы выкладзены каменнем усе адхоны замкавага ўзвышша і схілы рова“ (1978, с. 32). По мере увеличения площади археологических раскопок в замковом дворе булыжная мостовая сокращалась. “Середина замкового двора была также выложена булыжником“ (Трусов, 1990, с.23). Последним раскопки в замке производил А.К.Кравцевич – об отмостке он даже не упоминает.

“Магутнасць культурнага слоя Лідскага замка вагаецца ад 0,2 – 0.4 м у сярэдзіне двара, да 1.5-2 м ля сцен. … У раскопах, закладзенных пасярэдзіне замкавага двара і на адлегласці каля 20 м ад сцен, культурны слой аднастайны, цемна-шэрага колеру, сустракаюцца нязначныя праслойки пяску, вапны, даволи многа камянёў” (1991, с.48). Давольно много камней – и не более того.

Казалось, какая разница – была булыжная мостовая или не была? Заложил М.А.Ткачев шурфы ближе к стенам, попали они на многослойные каменные развалы – отсюда и возникли трехъярусные мостовые. Но ведь потом никто ясно не сказал – не было мостовой. Проектировщики “Минскпроекта”, ознакомившись с работами археологов по Лидскому замку, с чистой совестью проектируют по всей площади замкового двора каменную мостовую. Никто и не сомневается – “двары замкаў , як правіла, брукаваліся” (Ганецкая, 2006, с.11), это настолько общеизвестно, что С.Лицкевич (2006), сообщая о разногласиях между архитекторами и “некоторыми представителями исторической общественности” по будущему устройству замкового двора в Лидском замке так и не поняла причину разногласий и свела ее к количеству хозяйственных построек.

Не было каменной отмостки в Лидском замке, да и не могло быть. В Выборгском замке устроили в 20-ом столетии мостовую – на первом же рыцарском турнире две лошадки сломали ноги.

Сколько было колодцев?

В 1990 г. О.А.Трусов предложил общественности свое понимание общего вида замка в 15-16 веке.

На этой реконструкции на замковом дворе показаны два колодца. Из текста статьи следует: “Ва ўсходняй частцы двара знаходзіліся два калодзежы. Адзін, меншых памераў, – непадалёку ад паўночна- ўсходняй вежы. Другі, вялікі, відаць, прызначаўся для таго, каб паіць жывелу, бо да вады вяла брукаваная сцежка. Пры раскопках прасочаны рэшткі драўляных калодзежных зрубаў” (1990, с. 23; 2007, с.17). Олег Александрович почему то забыл о том, что писал в археологическом отчете о полевых исследованиях, проведенных Лидском замке в июле-августе 1978 г. А там сказано, что при раскопках в нижней части северного колодца на глубинах 2.5-4 м «встречалась только грубая кухонная керамика Х1У-ХУ веков» (Книга 1. С.28). В то время как во втором колодезном срубе преобладали артефакты 17 века.

Это означает, что колодец у северо-восточной башни действовал в 14 -15 столетиях и был засыпан, а вместо него был выкопан второй колодец, который существовал до 17 столетия. Вместе они не существовали и не использовались. Брукаваную сцежку к колодцу для жывел мог придумать только городской житель.

Сколько было входов ?

А.А.Трусаў: “Замак меў тры ўваходы. У паўдневай сцяне … знаходзіўся невялікі паўцыркульны праем на вышыні 4 метры ад першапачатковага ўзроўню двара. Гэты праём, відаць, выкарыстоўваўся як запасны (для разведкі або уцекаў). Трапіць туды або выйсці с замка можна было толькі з дапамогай доўгай прыстаўной альбо вяровачнай лесвіцы. Два ўваходы існавалі ва ўсходняй сцяне: малы, зроблены на ўзроўні абрэза падмуркаў сцяны, і вялікі (які, відаць, быў зроблены пазней), … на вышыні 2,5 м. Трапіць у замак праз вялікі ўваход можна было толькі па пад’ёмнаму масту” (2008, с.23).

На рисунке – реконструкции О.А.Трусова эти три проема и показаны: два восточных – большой с мостом к нему, маленький, к которому с моста спускается нечто решетчатое, и южный, к которому пристроено ступенчатое сооружение с площадкой.

Об этом проеме в южной стене М.А.Ткачев высказался сначала в предположительной форме: “Можна меркаваць, што праём быў як бы запасным выхадам для гарнізона ў крытычныя моманты абароны” (1971, с.16; 1977, с. 27); а затем в утвердительной: “Праём з’яўляецца нічым іншым, як запасным выхадам для раптоўных вылазак гарнізона, або для скрытага выхаду с замка ў крытычныя моманты абароны” (1978. с.29). В ЭГБ проем попал как запасной ход “для раптоўных вылазак гарнізона або скрытага выхаду ў крытычныя моманты абароны”( Том 4, с.364). Хотелось бы поинтересоваться, что это за тайный выход на высоте 4 метров, на который нужно заползать по лестнице, а потом спрыгивать без лестницы, желательно еще и с конем.

В действительности в разное время в замок были разные въезды и входы. До начала 15 ст в замке было два въезда – северный и южный. В начале 15 ст северный въезд полностью заложили, от него осталась только кирпичная облицовка, южный въезд был заложен частично. Тогда же был пробит вход, именно вход, в восточной стене. В январе 1422 г. перед свадебным пиром короля Ягайлы и Софьи Гольшанской в той же восточной стене был пробит королевский въезд. Подробно об этом изложено в статье “Будаўніцтва Лідскага замка і ўладкаванне прылеглай тэрыторыі” (Сліўкін, 2006).

Сколько раз штурмовали Лидский замок крестоносцы ?

В исторической литературе общепризнано, что крестоносцы трижды брали Лидский замок – в 1384, 1392 и 1394 годах. Даже шестиклассники это знают (В.Ракуць 2008, с. 58).
Нападение на Лидский замок в 1384 г. в научный оборот ввел А.Палеес (1947): «У 1384 годзе на замак напалі псы-рыцары, разграбілі яго і часткова разбурылі, асабліва яго ўнутраныя драўляныя будынкі”; повторил доктор искусствоведения, профессор Ю.А. Егоров (1954, с.24-25): “.. в 1384 г, после продолжительной осады и штурма, ее взяли и частично разрушили псы-рыцари». При этом А.Палеес А. и Ю.А.Егоров оставили в неведении всех последующих исследователей, откуда ж им это стало известно. Предполагаю, что автором выдумки был художник К.Вейерман, который к собственноручному рисунку «Развалины Лидского замка» составил небольшую историческую аннотацию, где написал: «Через три года после того (как Кейстут повесил Войдылу -ВС) замок подвергся разграблению со стороны крестоносцев» (Батюшков П.Н. Белоруссия и Литва. 1890. Издание 2004 г. с.129)

М.А.Ткачев со ссылкой на Ю.А.Егорова несколько раз подтвердил: “ У 1384 г пасля працяглай аблогі і штурму крыжакі захапілі замак”, “ ўзялі замак і часткова яго разбурылі” (1971, с.14; 1977, с.30; 1987, с.38 ). После М.А.Ткачева уже ни у кого сомнений не возникало: взяли, захватили, конечно после штурма, конечно после продолжительной осады, конечно разбурили, как же иначе. Нападение на Лидский замок в 1384 г. на правах события безусловно имевшего место в истории замка вошло в энциклопедии (ЭГБ. Т.4 с.363-364). О нем вновь написал О.А. Трусов (2007, с.17, 2008, с. 24). Вместе с тем, ни одна из белорусско-литовских летописей о походе на Лиду в 1384 г. не сообщает. Крестоносцам в 1384 г. было не до походов на Литву – весной они строили крепость Новый Мариенбург у впадения Вилии в Неман. В начале июля князь Витовт он же Виганд, вассал Ордена ушел к Великому князю Ягайло, а осенью двоюродные братья Ягайло и Витовт захватили Новый Мариенбург и сожгли его (Lietuvos istorija. Kaunas. 1936. s.101; Jasienica P. Polska Jagiellonow. 1985, s. 47).

Все исследователи согласны с Т.Нарбутом, что крестоносцы в январе 1392 г овладели Лідским замком. Т.Нарбут с подробностями изложил, как в январе 1392 г. они прошли по замерзшим болотам к Лиде, сожгли город и начали готовиться к штурму: «… Маршалок предложил Витольду дальний поход: за совместной поэтому договоренностью, прибыли под Олиту от¬ряды крестоносцев в январе 1392 г., Яна Румпенхайма, коммандора из Рагниты, войта Самландского, Конрада Лихтенштейн и правителя Инстенбургского, с некоторыми гостями заграничными. Князь Витольд, чтобы избежать всякого подозрения, собрал своих вооруженных людей и пошел в этот поход. Когда уже выходили из Олиты, англичане подрались с немцами за право несения между собой хоругви Святого Юрия, отчего дошло до кровавой драки; с обеих сторон были люди известного происхождения, первыми руководил Перси, сын графа Нортумберлендского, другими Рупрехт из Шекендорфа. Целью похода был город Лида местопребывание в ту пору князя Корибута, оставленного для охраны края с войском Северским; через замерзшие болота крестоносцы приблизились неожиданно, зажгли подзамче; но князь тот, вопреки очень хорошо укрепленному замку, одному тогда из наилучших в Литве, обороняться в нем не хотел, вышел поспешно со всем двором и войском, оставив все, что было в замке и городе на добычу неприятелю. Забрали склады оружия и военного провианта не малое количество» (1839, Т. 5. С.482).
О походе крестоносцев на Новогрудок и Лиду в 1394 г. впервые написал Ян Длугош (1415-1480): «Магистр Пруссии Конрад фон Юнинген, … послал в зимнее время в Литву маршала Ордена Вернера Тетингера с войском собственных и иноземных рыцарей (ибо много рыцарей прибыло на помощь из стран Франции и Германии). Маршал сначала подступает к замку Навгардену (Новогрудку – ВС), но находит его сожженным литовцами. Оттуда он идет к Лиде, но и жители Лиды, устрашенные его приходом, поджигают замок и разбегаются. Тогда маршал, совершив значительные опустошения (ибо никто в прежнее время не вторгался так глубоко в Литовскую землю), сгоняет множество пленных обоего пола и уводит их в Пруссию» (Длугош, 1962, С.33).

Т. Нарбут пишет следующее: «Оттуда (от Новогрудка – ВС), опустошая деревни, которые попадались, после переправы через Неман дошли воители под Лиду, где также нашли мощный замок, стоявший среди пепелищ. Имели намерение двинуться на Солешники, а может и ближе к Вильне, но морозы неожиданно прекратились, потеплело, и наверняка услышали о литовском войске, подходящем дорогой из Вильно, и от Гродно были угрозы от силы вооруженной. Как бы там не было, но из-под Лиды крестоносцы вынуждены были пробираться через Дитвянские болота, как мы полагаем, в соответствии с описанием дороги возврата и знания географического положения поселений по той дороге перечисленных» (1839, Т. 5. С.513-514).

В обоих текстах речь идет о том, что крестоносцы после неудачного похода на Новогрудок вышли к Лидскому замку, стоящему среди пепелищ, и отсюда вынуждены были уходить через болота.
Ф.Сулимерски (1884, s. 216) смещает акценты: замок у него сильно укреплен, но крестоносцам неинтересен: “ …najazd na Lide powtorzyli Krzyzacy r. 1394, …ale znalazlszy zamek mocno obsadzony a miasto spalone, cofneli sie stad raptownie nic mu nie zrobiwszy – наезд на Лиду повторили крестоносцы в 1394, … но нашли замок сильно укрепленный, а город сожженным, отступили оттуда внезапно, ничего ему не сделавши». Ю.А. Егоров образ «сильно укрепленного замка» разворачивает в действие: «здесь была отбита атака крестоносцев»(1954, с.26). М.А.Ткачев включает свое творческое воображение на полную мощность: “Але на гэты раз чужынцам пажывіцца не ўдалося: жыхары Ліды самі спалілі горад і, запёршыся ў замку, мужна адбілі ўсе варожыя штурмы” (1971, с.14; 1977, с.31). О.А.Трусов, как обычно, вторит: «…але на гэты раз замак выстаяў. Пры падтрымцы жыхароў горада воіны гарнізона (залогі) мужна адбілі ўсе атакі непрыяцеля” (1990, с.24; 2007, с.18). Віцьбіч Ю., эссе которого лучше не читать, столько там ошибок и вымыслов наворочено, “творит” ярче всех: “У 1384 г. Лідскім замкам пасля доўгае аблогі ды толькі ўжо ў напаўразбураным стане авалодалі Немцы крыжакі, але затое ў 1394 г, пры другім сваім нападзе, яны панеслі пад ім вялікія страты і адышлі” (2000, с.192).

Включим тоже воображение. В январе 1392 г. крестоносцы вместе с князем Витовтом и его дружиной без особых усилий взяли замок, сожгли город, увели в плен всех, кого могли поймать, и убили всех, кого должны были убить. Очевидно, что замок они не могли и не должны были оставить в сохранности – разрушили все, что могли разрушить и сожгли все, что могло гореть. «Праз адносна невялікую колькасць часу пасля збудавання замак перанёс моцны пажар. Праслойка вугаллю прасочана амаль па ўсяму двару” (Краўцэвіч,1991, с. 49).

Какими бы героическими достоинствами не обладали погибшие местные жители, но за два года отстроить и заселить город они не могли. В августе 1392 г. Ягайло и Витовт встретились и подписали Островский договор в Острове, а не в Лидском замке. Полагаю, что не по причине угрызений совести у Витовта, который участвовал в январском походе на Лидский замок, а потому, что замок был в развалинах. В 1392-96 гг. заниматься ремонтом замка Витовту было некогда – он втянулся в борьбу с удельными князьями. Лишь через три года, в 1397 г. Витовт заселил окрестности Лиды татарами, но татарский хан Тохтамыш не жил в замке, а «жил в особом доме, стоявшем на том месте, где ныне (в 1906 г.- С) расположены дома плебании римско-католического костела. Местность эта долгое время носила название Тохтамышева двора» (Шимелевич, 1906. с.40)

Вывод: В 1394 г. крестоносцы приходили к городскому пепелищу и пустому сожженному замку. Таким образом, единственным удачным для крестоносцев походом на Лиду следует признать поход в январе 1392 г. И все было бы хорошо, если бы не заключенная в скобки фраза Я.Длугоша: «никто прежде не вторгался так далеко». Она ставит под сомнение все походы крестоносцев до 1394 г. южнее Лиды, в том числе поход на Новогрудок в 1314 г, поход на Белицу в 1377 г. и поход на Лиду в 1392 г.

Нападение 1406 г.

О нападении на замок в 1406 г. Т. Нарбут пишет простенько: “5 августа 1406 г. Юрий Святославович, князь смоленский, с большой бандой гайдамаков …штурмовал замок, но тщетно. (1839, Т.5. Dodatek I. S. 2).

М.А. Ткачев и О.А.Трусов добавляют жару: “Пасля некалькіх марных (беспаспяховых) штурмаў смаляне асаду снялі” (1971, с.14; 1978, с.32). “Смоляне сожли город, несколько раз штурмовали замок, но взять его не смогли” (1990, с. 28; 2007, с.18). Однократного штурма маловато, смоляне у Ткачева и Трусова штурмуют замок несколько раз, может 3, может 5, это неопределенное “некалькі раз” усиливает значительность банды и серьезность намерений. Хотя Т.Нарбут чуть дальше по тексту писал, что “лидский староста Якуб из Селицы…вскоре подоспел из Голдаво и, разгромив гайдамаков отогнал”. У Лидского старосты хватило ополченцев, чтобы эту банду гайдамаков “многократно штурмовавшую замок” отогнать.

Штурм Лидского замка в 1434 г.

Из летописей известно, что в 1433 г. Свидригайло в борьбе за великокняжескую шапку жег литвинские города, в том числе Лиду. И всем при этом понятно, что замок был отдельно, город отдельно, кроме А. Митянина (1965): “У 1434 годзе, у час міжусобнай вайны паміж літоўскімі кнзямі, князь Свідрыгайла спаліў горад , які знаходзіўся ў сярэдзіне крэпасці, але цытадэль узяць не змог ”. Он, кстати, единственный из всех был убежден, что “… з моманту заснавання і да канца ХУ1 стагодзя горад увесь размяшчаўся ў сярэдзіне крэпасці”.

Подходили ли татары к замку в 1506 году ?

А.Митянин (1965) без ссылок на источники писал: ” У 1505- 1506 гадах Ліда падверглася жорсткім набегам татара-мангольскіх орд Койдана” . Ему простительно, он все же специалист по архитектуре. Однако и историки, в частности М.Ткачев и О.Трусов излагают события так, будто татары могли взять замок, но то- ли не захотели, то- ли не стали рисковать: “… у 1506 г. пад сценамі Ліды паказаўся (з’явіўся) адзін з загонаў крымскіх татар, аднак пачаць штурм крэпасці (замка) яны не рызыкнулі” (1971, с.14; 1977, с.31; 1978, с.33; 1987, с.39). “ … к замку подошли орды крымских татар. … Однако штурмовать укрепленный замок татары боялись. В это время было собрано народное ополчение количеством в десять тысяч человек, которое разбило пришельцев в околицах Лиды, на расстоянии одной мили от неё” (1990, с.30-31; 2007, с.19). “У 1506 г. да Ліды дайшлі атрады крымскіх татар, аднак штурмаваць замак яны не рызыкнулі” ( ЭГБ. Том 4, с.363)

Я внимательнейшим образом перечитал летопись Быховца, в которой излагаются эти события: “ W leto semoie tysiaszczy piatnadcatoho, a od bozyiaho narozenija tysiacza piatsot semoho posle plenenija zemli Litowskoie ot bezboznych tatar, y pryiechal korol y weliki kniaz Alexandro do Wilni z Lachow nemocon welmi nemocoiu paralitykowoiu, y wczynil seim w horode Lide. Y buduczy iemu so wsimi pany w Lide, pruszla ko nemu west, ize carewiczy perekopskiie Bity-Kirey soltan a Burnasz soltan pryszli z dwadcatma tysiaczma ludey ko Slucku, idut k Nowohorodku; korol ze buduczy wo welikoy chorobi y ne wedaiuczy, szto poczaty, pryzwal k sobi panow-rad swoich y hetmana swoieho pana Stanislawa Petrowicza Kiszku, y lubimaho swojeho marszalka dwornoho kniazia Michayla Lwowicza Hlinskoho, y wse delo swoje hospodarskoie y sprawu zemskuiu dast w ruki ich, sebe ze poweli otnesty na nosilicach do Wilni; panowe ze rada y hetman, y marszalok kniaz Michaylo Hlinski so wsimi ludmi ostali w Lide. Tatarowe pryszedsky k Nowhorodku, y skoro pryszli za Nemow y ne dochodiaczy Lidy, okolo horoda, ot wsich storon w mili y w polumili ot horoda, wojewali cerkwi bozyie y dwory welikie, y wesi zazyhali, y ludey imali y zabiwali. Widiaczy tj panowe litowskije oczyma swoimi, iz pohanstwo z takowym welikim okrutenstwom pryszli na nich, y wzemszy boha wsederzytela na pomocz, zjechalisia, y zopolczylisia desiat tysiaczey ludey perebranych, konnych y zbroynych, szto na tot czas mohlo byt, bo tak woskore ne mohlo ludey bolsz sobratysia, y malol mnohol wsi odyn podle druhoho, odnu radu a wmysl polozyli: wzemszy boha na pomocz, tolko polko poyty a bitysia s nimi. Y se twerdo a krepce utwerdywsze, izbrawszy sia nekolko ludey i echali dowedatysia a widety ich, y u odnoy mili ot Lidy naszli na nich, y bozyiu milostyiu pobili ich, nekolko zywych poymali, a innych golowy otsekaiuczy w taystra klali. Widiaczy ze tatarowe, szto ne mohut protywitysia im, pobehli. Oni ze wiaznew zywych do panow pryweli, a golowy otseczennych w taystrach prynesli; syia widywsze panowe weselilisia y radosty napolnilisia, y toho czasu sami wseli na koni, y wsemu woysku kasali poyty z soboiu k Nowuhorodku. Tatarowe ze wbaczywszy to y porazumeli, ize lude chodiat pod nimi, a chotiat s nimi boy postawity, y poczali z zahonow woroczatysia za Nemow; panowe ze so wsim woyskom pryszodszy k Nowuhorodku y stoiali w Nowehorodce try dni, y poslali dobywaty jazyka pewnoho, chotiaczy wedaty istynno, hde carewiczy koszom stoiat» (ПСРЛ т. 32, М., 1975, с. 171-172).

То же самое на кириллице: «В лето 7015, а от божего нарождения 1507 после пленения земли литовской от безбожных татар, и приехал король и великий князь Александр до Вильни з Лахов немоцон велми немоцою паралитиковою, и вчинил сейм в городе Лиде. И будучи ему со всими паны в Лиде, пришла к нему вест, иже царевичи перекопские Бити-Кирей солтан а Бурнаш солтан пришли з двадцатма тысячма людей ко Слуцку, идут к Новогрудку; корол же будучи во великой хороби и не ведаючи, што почати, призвал к соби панов-рад своих и гетмана своего пана Станислава Петровича Кишку, и любимаго своего маршалка дворного князя Михаила Львовича Глинского, и все дело свое господарское и справы земские даст в руки их, себе же повели отнести на носилицах до Вилни; панове же рада и гетман, и маршалок княз Михаило Глински со всими людми остали в Лиде. Татарове пришедши к Новгородку и скоро пришли за Немов и не доходячи Лиды, около города, от всих сторон в мили и полумили от города, воевали церкви божие и дворы великие, и веси зажигали и людей имали и забивали. Видячи то панове литовские очыма своими, иж поганство с таковым великим окрутенством пришли на них, и вземши бога вседержителя на помоч, зъехалися, и зополчилися десят тысячей людей перебраных, конных, и збройных, што на тот час могло быт, бо так воскоре не могло людей больш собратися, и malol mnohol wsi один подле другого, одну раду а вмысль положили: вземши бога на помоч, толко полко поити а битися с ними. И се твердо а крепце утвердивше, избравши сиа неколько людей и ехали доведатися а видети их, и у одной мили от Лиды нашли на них, и божию милостью побили их, неколько живых поймали, а иных головы отсекаючи в тайстра клали. Видячи же татарове, што не могут противитися им, побегли. Они же вязнев живых до панов привели, а головы отсеченных в тайстрах принесли; сие видывше панове веселилися и радости наполнилися, и того часу сами всели на кони, и всему войску казали пойти з собою к Новугородку. Татарове же вбачывши то и поразумели, иже люде ходят под ними, а хотят с ними бой поставити, и почали с загонов ворочатися за Немов, панове же со всим войском пришодши к Новугородку и стояли в Новегородце три дни, и послали добывати языка певного, хотячи ведати истинно, где царевичи кошем стоят».

Средневековая миля равнялась 7, 5 км. В летописи сообщается о том, что отряд татар, перебрался через Неман и грабил в 1 -1,5 милях от Лиды, – это значит в 7-10 км от замка, и даже не помышлял о штурме. Литвинская разведка из нескольких человек в 7,5 км от Лиды нашла татар, побила их, нескольких поймала, головы отсекла – вот и все сражение с татарами у стен Лидского замка.

В Летописи Рачинского ситуация выглядит значительно проще – король Александр очень больной «рушылся з Вилни до Лиды, и оттуль з Лиды до хоробы свое далеи ехати не могучы, противу татар отправил войско литовское» (ПСРЛ. Т.35. с.167) .